После акции протеста сторонников Алексея Навального в петербургских отделах полиции оказалось несколько сотен человек. Что с ними происходило, отследить было сложно: к части задержанных не пускали защитников. Адвокат Сергей Подольский на восьмом часу дежурства у отдела полиции №26 услышал, что оттуда доносятся женские крики — «как будто пытают», ОВД-инфо. Это кричала 36-летняя Юлия Пидопригора, мать двухлетнего ребенка. Она утверждает, что полицейские пытались заставить ее пройти дактилоскопию: заломили руки, ткнули лицом в стол, вывихнули палец. Специально для «Ротонды» Дарья Бережная записала ее рассказ:
Меня задержали вечером в среду на Сенной площади: взяли под руку и повели в автобус. У меня есть двухлетняя дочка, на время митинга она осталась с мужем. Из-за ребенка меня не должны были надолго задерживать (по Конституционного суда, административное задержание матерей малолетних детей не должно превышать трех часов. — Прим. «Ротонды»). Ночью в отделе полиции мы написали объяснительные, и спустя три часа [после задержания] я начала звонить в 112, жаловаться. В объяснительной я написала, что у меня двухлетний ребенок, что не пустили адвоката.
Тех задержанных в нашем отделе, кто написал объяснительные, повели снимать отпечатки пальцев. Кто-то соглашался: им обещали, что после этого их сразу отпустят. Я отказалась проходить дактилоскопию, потому что не обязана. Меня попросили написать отказ, но и этого делать я не стала.
Ночь я провела в отделе, а утром меня еще раз повели сдавать отпечатки пальцев. В комнате было четверо сотрудников полиции — трое женщин и мужчина. Одна из женщин сказала: или пальцы катайте, или в камеру [административно задержанных]. Я сказала, что в камеру не пойду: мне не предоставили протокол, объясняющий, почему я тут сижу. Сотрудники стали меня оскорблять: мол, раньше надо было думать, а не скакать по митингам, как обезьяна.
Они сказали: мы сейчас вас силой будем [заставлять сдавать отпечатки]. Я встала, подошла к своему рюкзаку, полезла за телефоном, чтобы снять их на камеру. Как только я достала телефон, полицейские накинулись на меня. Мужчина заломил руку, женщины выхватывали телефон и рюкзак. Потом подошли еще двое мужчин-полицейских. Они схватили меня вместе со стулом и потащили в другое помещение. Заломили руки, ткнули лицом в стол, на котором стоял состав для снятия отпечатков с пальцев. Все лицо было грязное. Стали сдирать с меня кольцо (перед тем, как отправить в камеру, полицейские просят задержанных снять украшения, ремень, шнурки. — Прим. «Ротонды») — я кричала, что меня обворовывают. Женщины снимали с меня шнурки, резинку с волос, цепочку. Я очень долго кричала, привлекала внимание — есть же и другие сотрудники в здании. Но все остальные полицейские делали вид, что ничего не происходит — смотрели на меня и не реагировали.
Меня затолкали в камеру. В 10:30 принесли протокол об административном правонарушении, и в 12:30 где-то повезли в суд. Все это время я была в камере — часов пять-шесть. Поспала на полу, потому что там скамейка очень узкая — сантиметров 30.
Мне вывихнули большой палец на правой руке — в травмпункте зафиксировали повреждение связок и ушиб плеча. Ни к кому в отделе, кроме меня, насилие не применяли — потому что только я сказала, что задержание незаконно, отказалась идти в камеру и стала снимать происходящее на видео.
С 13 до 21 я ждала суда. Почему-то меня отправили последней из всех задержанных в моем отделе. Пока ждала, написала жалобу о том, что у меня маленький ребенок. Полицейские ее принимать отказались — сказали, что некогда.
Я собираюсь жаловаться на халатность полицейских, уже договорилась с адвокатом. Задержанию не удивлена: я понимала, куда шла. Но с митингами пока буду поосторожнее — если во второй раз прихватят, штраф будет больше.
