— Расскажи, пожалуйста, в расследовании экс-сотрудников ФБК о слитой базе адресов говорится, что после увольнения у тебя был доступ к API-ключу от почтового сервиса, это так?
— Когда я работал в ФБК (я занимался рассылкой писем), у нас был сервис ActiveCampaign. Тогда у меня был доступ к контактам, я их мог выкачать, посмотреть. Но потом из соображений безопасности у нас поменяли систему. Я имел в ней уже пользовательский интерфейс, у меня этих ключей не было. Я мог посмотреть статистику, но потом и это убрали. В 2019 году я переехал в Петербург и передал все пароли новому сотруднику.
— Делал ли ты рассылку перед акцией 31 января с предложением поддержать свою трансляцию? По каким адресам была эта рассылка? Верно ли утверждение, что эту рассылку ты сделал по адресам, собранным во время работы в ФБК?
— В Петербурге несколько лет назад я вёл кампанию против передачи Исаакиевского собора РПЦ, собирал подписи, оттуда и база для рассылки. Там активных адресов было около пятидесяти тысяч, сейчас меньше. Я раньше делал еженедельную рассылку с новостями, сейчас анонсы трансляций. Базы контактов где-то пересекаются.
— Одно из доказательств, приведенных сторонниками Навального, — то, что ты положил на свой счёт около миллиона рублей. Это правда? И откуда появились эти деньги, если не секрет?
— Больше всего мне нравится то, что они говорят, что я вор и уголовник, а сами используют украденные данные из моего банка. Они красиво написали, что им прислали их в чёрный ящик. На самом деле, видимо, они просто купили мои данные. Они пишут, что я безработный и бездельник. Хотя они прекрасно знают, что я работаю в айти в сфере образования в Москве. Сейчас меня отстранили от работы на неделю из-за этого скандала. Я написал Ивану Жданову после их расследования, что у меня есть работа, зарплата 100 тысяч. Он мне ответил: «Да что ты врешь?» Я прислал зарплатный лист ему даже, он замолчал. Кроме того, у меня были сбережения в биткоинах. В апреле биток подрос, и я решил снять эти деньги и перевести их в рубли, положить на счёт.
— В расследовании говорится, что ты живёшь в Находке.
— Я там жил некоторое время у девушки, когда была пандемия. Сейчас вернулся в Петербург. Они это всё прекрасно знают, никто мне не писал и вопросы не задавал. Албуров раньше приходил ко мне в гости со своей девушкой, сейчас она работает в том же бизнес-центре, что и я. Зачем-то привели данные о моей недвижимости, непонятно зачем, написали про моего папу.
— В расследовании говорится, что ты писал твиты по методичке, критикуя ФБК. У тебя изменилось к ним отношение после увольнения?
—Я ушел весной 2019 года, когда приехавшая из Москвы координатор Ольга Гусева занималась одними съемками видео с лозунгами «Беглов,уходи». В апреле я ушёл в отпуск, когда вернулся, понял, что пошли какие-то разговоры за моей спиной, и я ушёл сам.
Конечно, я считаю, что отравление Навального и его посадка — это ужасная история. С другой стороны — я знаю внутреннюю кухню, знаю, что что-то замалчивается, вижу, что много делается ради популистских проектов (ну вот хотя бы этот про раздать всем 10 тысяч рублей). Стать учредителем партии, участвовать в выборах — это мне интересно было, а найти бабушку, которая плачет у разбитого корыта, — нет. Летом 2019 года Навальный занял дурацкую позицию по поводу голосования по изменению Конституции: он призывал не участвовать. Я сам проголосовал против и выложил бюллетень, твит разлетелся, а меня забанил Навальный и Волков.
Мне сейчас, после выхода «расследования», очень много людей звонит и пишет: в телеграм звонят неизвестные, пишут «Сдохни, мразь».
